Архив автора

postheadericon Уголовное дело по статьям – угроза убийством, хулиганство при отягчающих обстоятельствах и умышленное причинение тяжкого вреда здоровью

Внимательное изучение адвокатом материалов дела позволило выявить существенное нарушение Закона, исправить его, а в последующем – послужило основанием к изменению меры пресечения подзащитного, переквалификации его действий на более «мягкую» статью УК и прекращению уголовного дела.

Привожу Уголовные дела и следующий пример из своей многолетней адвокатской деятельности на своем сайте – “Адвокаты Москвы” – https://advokat-ash.ru/.

Ко мне за помощью обратились родители некто С., обвиняемого в совершении преступлений, предусмотренных ст. ст. 119 (угроза убийством), ч. 3 ст. 213 (хулиганство при отягчающих обстоятельствах), ч.1 ст. 111 (умышленное причинение тяжкого вреда здоровью) УК РФ. В качестве меры пресечения обвиняемому С. была избрана мера пресечения в виде заключения под стражу.
По совокупности приговоров С. грозило наказание в виде лишения свободы на срок, превышающий 15 лет.
С. обвинялся в том, что в состоянии алкогольного опьянения из хулиганских побуждений избил свою сожительницу гр. Ст., причинив ей закрытую черепно-мозговую травму, квалифицированную судебно-медицинскими экспертами, как тяжкие телесные повреждения, опасные для жизни в момент причинения, а также перелом фаланги пальца – телесные повреждения средней тяжести.
Необходимо заметить, что к моменту обращения ко мне родственников за помощью обвиняемый С. «томился» под стражей уже 5 месяцев, несмотря на попытки предыдущих адвокатов смягчить его вину и изменить меру пресечения.

Тщательно ознакомившись с материалами уголовного дела в части меня касающейся, я (адвокат Шленов Александр Васильевич) на основе своего опыта (до адвокатской практики свыше 14 лет работал в органах прокуратуры) усомнился в достоверности выводов судебно-медицинских экспертов относительно причинения потерпевшей обвиняемым С. тяжких телесных повреждений, в связи с чем по моему ходатайству независимым компетентным экспертным учреждением было проведено дополнительное экспертное исследование, которое установило, что имевшиеся у потерпевшей повреждения относятся не к тяжким, а к телесным повреждениям средней тяжести.
На основе выводов консультативного экспертного заключения я ходатайствовал перед органами предварительного следствия о проведении повторной комплексной судебно-медицинской экспертизы потерпевшей Ст.
Данная экспертиза была проведена и подтвердила консультативное заключение независимых экспертов о причинении Ст. телесных повреждений в виде травмы головы, как телесных повреждений, относящихся к средней тяжести.

Одновременно с этим, работая по делу на его дальнейший «развал» , я выработал позицию, при которой вина самого обвиняемого С. свелась к нулю, а сам он стал «жертвой оговора». Так, сожительница Ст. изменила свои показания, заявив, что травму головы получила в результате собственной неосторожности, упав в нетрезвом состоянии с лестницы, а перелом пальца С. причинил ей случайно, прищемив палец дверью, вынудили же ее оговорить С. сами оперативные работники ОВД и дознаватели.

В ходе следствия я представил достаточные доказательства (свидетельские показания, следственный эксперимент, проверка показаний на месте преступления, фото-видео материалы и т.д.) , подтверждающие правдивость и объективность измененных потерпевшей Ст. показаний относительно причинения повреждений пальца С. – по неосторожности, а травму головы – в результате падения потерпевшей с лестницы. Одновременно мною были собраны и представлены факты, подтверждающие давление на потерпевшую Ст. и обвиняемого С. со стороны органов дознания, направлены в межрайонную Головинскую прокуратуру и отдел собственной безопасности соответствующие правовые документы для принятия к виновным срочных мер реагирования.

После проведения указанных следственных действий я заявил ходатайство Головинскому межрайонному прокурору г. Москвы об изменении меры пресечения обвиняемому С. на подписку о невыезде, а также прекращении в отношении него уголовного преследования.
Прокурор был вынужден согласиться с моим ходатайством и вынес постановление о возбуждении перед судом ходатайства об отмене меры пресечения С. в виде заключения под стражу.
Судья Головинского районного суда г. Москвы Куленева Е.Ю. (в настоящее время председатель Коптевского районного суда г. Москвы) вынесла постановление об отмене С. меры пресечения в виде заключения под стражу.
В последующем Головинской межрайонной прокуратурой материалы уголовного дела в части причинения С. потерпевшей Ст. травмы головы, хулиганских действий, угрозы убийством были прекращены за отсутствием в его действиях состава преступления, а само дело в отношении С. по факту причинения Ст. перелома фаланги пальца было прекращено за примирением сторон.

postheadericon Умелое, оперативное и своевременное использование адвокатом пробелов следствия

Умелое, оперативное и своевременное использование адвокатом пробелов следствия и процессуальных нарушений привело к изменению подзащитному меры пресечения, а в последующем – и к прекращению в отношении него дела.

Прокуратурой г. Москвы было возбуждено уголовное дело в отношении нескольких сотрудников Федеральной Таможенной Службы России по признакам преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 285 УК РФ (злоупотребление должностными полномочиями, повлекшими тяжкие последствия).

5 фигурантов из числа подозреваемых, в том числе и мой подзащитный Б., были заключены под стражу. Им были предъявлены обвинения в совершении указанного тяжкого преступления, за которое УК РФ предусмотрено наказание до 10 лет лишения свободы.

Органами предварительного следствия указанные лица обвинялись в том, что они, вопреки интересам службы, за денежное вознаграждение путем изготовления подложных документов обеспечивали незаконное включение коммерческих организаций в перечень, предусмотренный приказом №727 ГТК России, регламентировавшим упрощенный порядок контроля таможенной стоимости для отдельных коммерческих организаций.

Поводом и основанием к возбуждению дела явились, якобы, видеоматериалы и контакты фигурантов с представителями различных коммерческих организаций посредством телефонной связи, полученные в ходе проведения так называемых «оперативно-розыскных мероприятий».
К моменту прибытия меня в отдел управления по расследованию преступлений в сфере экономики и должностных преступлений прокуратуры г. Москвы для представления следователю ордера и участия в допросе моего подзащитного, допрос моего подзащитного Б. (как я узнал позже) уже длился несколько часов с участием так называемого «адвоката по назначению». Мне же было предложено начальником отдела «подождать», пока подзащитного «не привезут из следственного изолятора».

О длящемся произволе я узнал случайно, зайдя в кабинет следователя и увидев своего подзащитного, допрашиваемого с участием адвоката, навязанного следователем.

По моему настоянию допрос был незамедлительно прерван.
Ознакомившись с материалами дела в «части меня касающейся», побеседовав с подзащитным, я смог определить надлежащую оценку доказательственной базы по обвинению моего подзащитного и позицию по «развалу» этого обвинения.

Результатом этой оценки явились ходатайства непосредственно прокурору г. Москвы и руководству отдела управления.
Данные ходатайства о незамедлительном освобождении обвиняемого Б. из-под стражи, изменении ему меры пресечения на подписку о невыезде, а также о недопустимости отдельных доказательств, полученных с нарушением требований ст. 75 УПК РФ, были представлены указанным должностным лицам в ходе личных встреч с ними.
При этом в ходатайствах было обращено особое внимание на выявленные мною грубые нарушения следователем и начальником отдела процессуальных норм при проведении следственных действий с моим подзащитным.

Таким образом, оперативная и профессиональная реакция защиты на допущенные нарушения привела к тому, что в тот же день мой подзащитный Б. был освобожден из-под стражи и, как говорится, ушел домой без браслетов и своими ногами.

Кроме того, незамедлительно мною была сформирована адвокатская группа, которая стала целенаправленно работать по делу на его «развал». При этом адвокаты работали сплоченно, в тесном контакте, координируя свои действия перед проведением следственных мероприятий со своими подзащитными и после их проведения.

Профессиональная и скоординированная работа группы адвокатов, их активность, должное и незамедлительное реагирование на допущенные следствием нарушения позволили защите в течение двух месяцев освободить из-под стражи остальных фигурантов – «членов организованной преступной группировки», организатором и руководителем которой, по мнению следствия, являлся мой подзащитный.

Венцом работы по делу явилось постановление старшего следователя 1 отдела управления по расследованию преступлений в сфере экономики и должностных преступлений прокуратуры г. Москвы о прекращении уголовного дела в отношении Б., А., С., Р., С. за отсутствием в их действиях состава преступления с разъяснением права на реабилитацию и возмещение вреда, связанного с уголовным преследованием, в соответствии со ст. 134 УПК РФ.

Умелое, оперативное и своевременное использование адвокатом пробелов следствия – это обычно опыт! Мой телефон в разделе Контакты

postheadericon Уголовные дела, связанные с совершением преступлений группой лиц

Как показывает личная адвокатская практика при ведении дел, связанных с совершением преступлений группой лиц, необходимо учитывать следующие немаловажные факторы в работе адвокатов, благодаря которым в большинстве случаев удается смягчить вину подзащитных либо полностью «разрушить» обвинение, а именно:

1) постараться предупредить подзащитных через родственников, знакомых или других лиц, чтобы они отказывались от дачи показаний, ссылаясь на ст. 51 Конституции РФ, хотя бы до прибытия к ним адвоката. Как правило, суд при оценке доказанности вины, первостепенное (приоритетное) значение придает первоначальным признательным показаниям и объяснениям задержанных, а не измененным в последующем показаниям после появления адвокатов.

2) родственникам подзащитных, по крайней мере, изначально, на первом этапе проведения следственных действий (потому что далее, каждый начинает «тянуть одеяло на себя») крайне важно начать работу в так называемой «тесной связке» между собой.

В этой связи желательно приглашать к защите по возможности знающих друг друга адвокатов, или предоставить адвокатам возможность рекомендовать своих знакомых адвокатов в целях создания сплоченной адвокатской группы, способной работать на «развал» дела в тесном контакте между собой и постоянно координировать работу с целью получения конкретной информации с учетом позиции каждого участника преступной группы.
Такая работа, как правило, не позволяет следователям добиваться признательных показаний задержанных путем использования надуманной информации о, якобы, признательных показаниях других соучастников по известному принципу «он завалил тебя, а ты вали его».

3) необходимо учитывать, что даже при относительной доказанности вины подзащитного, следует обращать внимание судей при рассмотрении уголовных дел на все пробелы следствия, противоречия в показаниях, допустимость тех или иных доказательств, а также на нарушения следователями уголовно-процессуального законодательства при проведении следствия и положительные характеристики подзащитных. Обращение внимания на данные «негативные» и «позитивные» обстоятельства способствуют тому, что судьи при вынесении обвинительных приговоров вынуждены назначать наказание не только по низшему пределу санкции статьи, предусматривающей ответственность за то или иное преступление, но и ниже низшего предела, идя на, так называемый, своеобразный «компромисс» с представителями защиты.

В продолжение данного повествования история из личной адвокатской практики – групповое изнасилование, разбой и угроза убийством

postheadericon Дело о групповом изнасиловании, угрозе убийством и разбое

Я уже писал о хитростях работы адвоката при групповых преступлениях, теперь собственно уголовное дело из моей практики:

Ко мне за помощью обратились родители задержанного А., обвиняемого в совершении ряда тяжких преступлений, а именно – группового изнасилования, угрозе убийством, разбое.

Из материалов дела усматривалось, что А. совместно с Л. и Б., находясь в состоянии опьянения, посадили в автомобиль голосующую на дороге девушку – гражданку Л., отвезли ее в загородный дом одного из соучастников, где в течение суток избивали ее, насиловали, похитили украшения.

При рассмотрении дела в Истринском городском суде Московской области я построил позицию защиты А. на его непричастности к инкриминируемым ему следствием преступлениям, обращая внимание суда на следующие обстоятельства:

  1. противоречия в показаниях самой потерпевшей;
  2. позднее обращением ее в милицию и прокуратуру (спустя 10 дней после совершенного насилия),
  3. отсутствие каких-либо доказательств разбоя;
  4. отказы следователей в удовлетворении ходатайств адвокатов в проведении очных ставок и следственных экспериментов на следствии при наличии существенных противоречий в показаниях фигурантов и потерпевшей;
  5. формальное, поверхностное, с обвинительным уклоном проведение предварительного следствия, исключительно положительные характеристики А. в быту и по работе;
  6. отрицательные характеристики самой Л., медицинские документы, свидетельствующие о наличии у нее ранее венерических заболеваний и т.д.

При этом факты вступления А. в половую связь с потерпевшей мною не оспаривались, поскольку наличие его спермы во влагалище Л. подтверждалось экспертизой.

Правильно избранная мною позиция защиты А., эффективная и последовательная реализация этой позиции в ходе судебных слушаний, длившихся в течение нескольких месяцев, привела к тому, что две тяжкие статьи (разбой и угроза убийством) были исключены из обвинения А., а его действия были переквалифицированы с ч. 2 на ч. 1 ст. 131 УК РФ (изнасилование), за которые ему было назначено наказание по низшему сроку указанной статьи, а именно – в виде 3 лет лишения свободы в ИК общего режима.

Другие соучастники получили соответственно 7 и 8 лет лишения свободы с направлением в ИТК усиленного режима.
Судебная коллегия по уголовным делам Московского областного суда оставила приговор Истринского городского суда МО в силе, несмотря на протест прокурора на отмену приговора в связи с мягкостью назначенного А. наказания.

postheadericon Уголовное дело по ст. 188 ч. 1 УК РФ (Контрабанда) – какой должен быть адвокат и что ему необходимо знать

Уголовное дело по ст. 188 ч. 1 УК РФ (Контрабанда) – какой должен быть адвокат и что ему необходимо знать.

В процессе работы при ведении дела адвокату необходимо прежде всего использовать не только любой пробел следствия, но и постараться изначально, на самых ранних стадиях следствия выработать и «предложить» следствию такую версию защиты, при которой само обвинение подзащитного в совершении того или иного преступления может быть снято или расценено следователем, как малозначительное, ещё при проведении предварительного следствия, а не в судебном слушании дела.

Я постоянно публикую примеры из личной адвокатской практики на своем сайте: https://advokat-ash.ru/ и следующий пример из уголовного дела по статье контрабанда ст.188 ч.1 УК РФ.

Ко мне за помощью обратился гражданин США – некто Ле Клер Д.М., в отношении которого отделом дознания Шереметьевской таможни г. Москвы было возбуждено уголовное дело по ст. 188 ч. 1 УК РФ (контрабанда), предусматривающая наказание до 5 лет лишения свободы.

Дело было возбуждено по следующему основанию: во время вылета из Московского Международного аэропорта Шереметьево-2 в туристическую поездку Стамбул Ле Клер Д.М. пытался переместить через таможенную границу РФ незадекларированную крупную сумму в иностранной валюте, превышающую разрешенный предел, обнаруженную у него в ручной клади в сумке из-под компьютера, в связи с чем был задержан в качестве подозреваемого и водворен в КПЗ.

Сразу же после звонка ко мне из аэропорта сопровождавших Ле Клера Д.М. наших общих знакомых мною было порекомендовано воспользоваться подозреваемому конституционным правом отказа от показаний до встречи со мною.

Ознакомившись с материалами дознания и побеседовав с Ле Клером Д.М. , я сформировал позицию защиты, которая, с моей точки зрения, давала ему возможность избежать уголовного преследования по данной статье.

Поскольку данная статья предусматривает наказание лишь за умышленное преступление, то есть совершенное с прямым умыслом, я попытался доказать, что мой клиент, перемещая валюту через таможенную границу, действовал непредумышленно, то есть не предполагал о существовании изъятых у него из сумки незадекларированных денег.
В процессе допроса в качестве подозреваемого, проведенного дознавателем с моим участием, Ле Клер Д.М. воспользовался моей версией защиты и дал показания, соответствующие содержанию разработанной мною позиции.

Незамедлительно после допроса моего клиента я заявил письменное ходатайство о допросе свидетелей из числа знакомых Ле Клера Д.М., способных подтвердить «правдивость и обоснованность» его показаний о непредумышленном характере совершения противоправных действий, и настоял на их допросах.
По известным соображениям (тайна следствия и т.п.) я не стану приводить предметное смысловое содержание разработанной мною позиции, исключающей уголовное преследование моего клиента по обвинению в указанной выше статье, однако, хочу проинформировать посетителя моего сайта – “Адвокат в Москве“, что моя работа дала желаемый результат.

Следователь следственного отдела при ЛУВД в а/п Шереметьево был вынужден вынести постановление о прекращении уголовного дела в отношении Ле Клера Д.М. за отсутствием в его действиях состава преступления, а, как известно, « уголовные дела возбуждаются не для того, чтобы их прекращали».

Привожу дословную выдержку из описательной части указанного постановления: «…На основании изложенного следствие приходит к выводу о том, что в действиях гражданина США Ле Клера Д.М. отсутствует субъективная сторона преступления, а именно прямой умысел на совершение преступления, то есть он не желал, не осознавал и не предвидел наступления общественно опасных последствий совершенного им деяния, предусмотренного ст. 188 ч. 1 УК РФ».

Данное постановление не было отменено в последующем в порядке прокурорского надзора Московским прокурором по надзору за исполнением законов на воздушном и водном транспорте.

postheadericon Гражданское дело “Квартира наследникам”

Гражданское дело “Квартира наследникам“.

Ко мне за помощью обратился пенсионер Ш., который пояснил, что он является единственным наследником по Закону на трехкомнатную квартиру своего умершего племянника Б., неожиданно пропавшего в конце лета 2007 г. Соседи сообщили, что его племянника увезли на «иномарке» какие-то люди. При посещении квартиры, принадлежащей своему племяннику, он узнал, что она уже заселена другими гражданами и новой «хозяйкой» квартиры является некто А., купившая квартиру у иного лица.

Ш. обратился в Тушинскую районную прокуратуру г. Москвы с заявлением о возбуждении уголовного дела по факту пропажи Б. и мошеннических действий неизвестными лицами. По данным фактам было возбуждено уголовное дело. В сентябре 2008 г. его пригласили на опознание трупа мужчины, обнаруженного в Тульской области. По фотографиям трупа он опознал своего племянника Б. Кроме того, следователь пояснил, что Б. явился жертвой мошенников К. и И., уже изобличенных и взятых под стражу, а квартира стала объектом преступных посягательств и была продана мошенниками другим лицам.

В июле 2009 г. мошенники К.и И. были осуждены по ст. 159 ч. 4 УК РФ (мошенничество организованной группой, в крупном размере). В октябре 2009 г. приговор вступил в законную силу.

Исходя из указанной информации и имеющихся материалов, мною было составлено и подано в суд исковое заявление об установлении факта принятия наследства и признании права собственности на квартиру, о признании недействительными договоров купли-продажи квартиры, свидетельств о государственной регистрации права собственности на квартиру, об истребовании квартиры из чужого незаконного владения, о передаче квартиры наследнику.

В феврале 2010 г. дело было принято Тушинским судом г. Москвы к рассмотрению.

При рассмотрении гражданского дела мне удалось убедить суд, что спорная квартира выбыла из владения собственника помимо его воли, наследник Ш. обратился в суд в пределах установленных Законом сроков исковой давности, предусмотренных для оспоримых и ничтожных сделок, фактически принял наследство после смерти племянника, взяв на ответственное хранение его вещи и ценную мебель, которые вывез из квартиры, сделки по отчуждению квартиры Б. не соответствуют требованиям Закона и согласно ст. 168 ГК РФ являются недействительными в силу их ничтожности. Кроме того, мне удалось представить суду убедительные доказательства того, что данные сделки должны быть одновременно признаны судом недействительными также и на основании ст. 179 ГК РФ, то есть совершенные с пороком воли – под влиянием обмана Б. мошенниками, путем введения его в заблуждение.

Далее, мне удалось представить суду доказательства того, что мой доверитель Ш. является титульным собственником спорной квартиры, обладает законным правом истребования принадлежащего ему имущества, которое выбыло из его владения помимо воли путем хищения, у гражданки А., являющейся добросовестным приобретателем. Данное право основано на требовании п. 1 ст. 302 ГК РФ, а также следует из определения Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда РФ от 25 марта 2008 г.
Решением Тушинского районного суда г. Москвы от 8 июня 2010 г. исковые требования Ш. были удовлетворены в полном объеме.

Определением Судебной коллегии по гражданским делам Московского городского суда от 18 апреля 2011 г. в связи с «продленной» кассационной жалобой представителей ответчиков решение было отменено, дело возвращено в суд первой инстанции на рассмотрение в ином составе судей.

22 декабря 2011 г. Тушинский суд г. Москвы вновь вынес решение, на основании которого исковые требования моего доверителя Ш. были удовлетворены в полном объеме.
12 апреля 2012 г. Судебной коллегией по гражданским делам Московского городского суда решение Тушинского районного суда от 22 декабря 2011 г. оставлено без изменения, а кассационная жалоба без удовлетворения.

postheadericon Правоприменительная практика по гражданским делам

Правоприменительная практика по гражданским делам.

Правильный анализ адвокатом фактических обстоятельств дела и тщательное изучение им правоприменительной практики по аналогичным проблемным вопросам при формировании нужной позиции – залог успешного разрешения дела в пользу клиента.

Ко мне за помощью обратилась гражданка П. со следующей проблемой: П. получила по почте исковое заявление, из которого узнала, что, некто, Б. (истец) обратился в Тушинский суд г. Москвы с иском и требует от нее сумму 20 тысяч долларов США, в качестве возврата задатка в двойном размере по предварительному договору купли-продажи земельного участка, заключенного ранее между ее покойным отцом Ш. и истцом Б.
Как следовало из искового заявления, отец П.- гражданин Ш. при жизни в 2010 г. заключил с Б. предварительный договор купли-продажи принадлежащего ему участка земли, на основании которого Б. передал Ш. в качестве задатка 10 тыс. долларов США с возложением обязательства в течение года заключить основной договор. Через год по инициативе сторон предварительный договор был продлен. Однако, основной договор сторонами заключен не был, поскольку Ш. в 2012 г. умер. После смерти отца П. вступила в наследственные права и стала собственником земельного участка.
Из иска Б. также следует, что он требует с П. 20 тыс. долларов США, как с законной наследницы должника – ее умершего отца Ш., поскольку считает, что основной договор не был заключен по вине умершего Ш. и его дочери – ответчицы П. Кроме того, с покойным Ш. своевременно он не мог заключить основной договор еще по одной объективной причине – необоснованной задержки работ по присвоению кадастрового номера земельного участка.

Заключив соглашение на представление интересов П. в суде, мною и П. были составлены возражения на иск, которые были представлены в суд и рассмотрены в ходе судебного слушания дела.

Суть возражений на иск состояла в следующем:
1. Истцом неправильно применены нормы права.
Изложенная в иске Истца позиция и сами требования о возврате задатка в соответствие с конкретной оценкой фактических договорных обязательств сторон в данной спорной ситуации противоречат действующему гражданско-процессуальному законодательству, являются незаконными, а также не соответствуют сложившейся судебно-арбитражной практике.

Так, требования Истца о возврате задатка основаны на Предварительном договоре № 1 купли-продажи земельного участка от 23 июня 2010 г., заключенном между Истцом и Ш. Однако, согласно п. 1 ст. 380 ГК РФ «задатком признается денежная сумма, выдаваемая одной из договаривающихся сторон в счет причитающихся с нее по договору платежей другой стороне, в доказательство заключения договора и в обеспечение его исполнения». Невозможно применение задатка в качестве обеспечения обязательств по предварительному договору, а также применение к возникшим из него отношениям последствий, предусмотренных п. 2 ст. 381 ГК РФ, так как предварительный договор не содержит никаких денежных обязательств сторон друг перед другом.

Данная точка зрения судей Высшего Арбитражного Суда РФ представлена в Постановлении от 19.01.2010 г. №13331/09, Определении от 29.03.2013 г. №ВАС-3157/13, Определении от 12.04.2012 г. №ВАС-3880/12 и многих других судебных актах ВАС.
Так, в своем Постановлении от 19 января 2010 г. №13331/09 Президиум Высшего арбитражного суда РФ, рассмотревший аналогичную ситуацию правовых отношений между сторонами спора, пришел к выводу о том, что задаток должен остаться у ответчика согласно п. 2 ст. 380 ГК РФ на основании того, что истец сам нарушил обязательства по предварительному договору и дополнительному соглашению между сторонами.

При этом Высший Арбитражный Суд РФ посчитал, что «из содержания ст. 380 ГК РФ следует, что задатком может обеспечиваться исполнение денежного обязательства только по заключенному между сторонами основному договору, должником по которому является или будет являться сторона, передавшая задаток». По мнению Высшего Арбитражного Суда РФ, «ни дополнительный договор, ни дополнительное соглашение о задатке не содержат каких-либо денежных обязательств сторон друг перед другом. Таким образом, правоотношения, возникшие между сторонами в результате заключения предварительного договора, в связи с незаключением основного договора можно считать прекращенными».

Поскольку внесение соответствующих изменений в Закон (в том числе и в ст. 380 ГК РФ) в связи с выработкой единой правовой позиции по вопросу задатка ВАС и ВС РФ только планируется в Государственной Думе РФ в будущем (в настоящее время находится на рассмотрении в Госдуме РФ проект федерального закона №47538-6 «О внесении изменений в части первую, вторую, третью и четвертую ГК РФ, а также в отдельные законодательные акты РФ»), считаю, что на сегодняшний день необходимо руководствоваться в правоприменительной практике требованиями действующего Закона.

2. Основной договор не был заключен исключительно по вине самого истца.
Соглашение о продлении Предварительного договора купли-продажи, которое к тому же не является юридически состоятельным в силу ст.ст. 419, 450, 453 ГК РФ (см. п.6 Возражений), было заключено 18 августа 2011 года, при этом срок заключения основного договора не был определен сторонами надлежащим образом, так как стороны указали, что этот срок определяется моментом окончательного оформления документов на право собственности.

Определение момента заключения основного договора путем ссылки на «окончательное оформление документов на право собственности» не удовлетворяет требованиям законодательства о сроках. Согласно ст. 190 ГК РФ «Установленный законом, иными правовыми актами, сделкой или назначаемый судом срок определяется календарной датой или истечением периода времени… Срок может определяться также указанием на событие, которое должно неизбежно наступить». Поскольку «окончательное оформление документов на право собственности» – это событие, наступление которого зависит от воли сторон, которое не является «неизбежным», срок заключения основного договора в Предварительном договоре не определен. Следовательно, согласно п. 4 ст. 429 ГК, основной договор подлежал заключению в течение года с момента заключения указанного Соглашения о продлении, то есть до 18 августа 2012 года. Свидетельство о праве ответчицы П. на наследство по закону в отношении рассматриваемого земельного участка было оформлено 17 мая 2012 г., таким образом, – с 17 мая 2012 года по 18 августа 2012 года Истец должен был обратиться к Ответчице с требованием о заключении основного договора купли-продажи и передать ей оформленные им документы на земельный участок. Однако, Истец требования о заключении основного договора к Ответчику не предъявлял, о существовании предварительного договора не сообщал, оформленные им документы на земельный участок передал третьему лицу (Т.).

Во внесудебном порядке Истец с требованием о заключении основного договора купли-продажи земельного участка или о возврате задатка к ответчице П. не обращался.

В конце 2013 года Истец позвонил матери П. – П. Е.П. и сказал, что ему срочно нужны деньги. Мать ответчицы предложила ему встретиться непосредственно с дочерью и предъявить ей документы, на основании которых Истец требовал с нее деньги, но Истец заявил, что никакие документы показывать не собирается и бросил трубку. При этом следует учесть следующие обстоятельства:
– мать ответчицы П. не являлась ее доверенным лицом, как утверждает в возражениях, имеющихся в деле, представитель Истца,
– поскольку сам Истец отказался встретиться с ответчиком и предъявить документы, подтверждающие уплату им задатка Ш., у нее не было каких-либо оснований полагать, что у Истца есть законные основания требовать с нее (Ответчика) уплаты этой суммы.
Кроме того, необоснованны ссылки истца и его представителя на то, что основной договор не был заключен своевременно по причине, якобы, задержки работ по присвоению кадастрового номера земельного участка, а также оформлению права собственности на него.

По сообщению руководства ООО «ГеоГарант» (см. ответ на адвокатский запрос) работы по договорам на оказание услуг №07/2009-21-09 от 7 июля 2009 г. и №01/2010-1-06 от 23 января 2010 г., заключенные с истцом Б. и по его же инициативе, были произведены в указанные сроки, без задержки. При этом в первом договоре было обусловлено проведение работ, связанных с присвоением государственного кадастрового номера земельному участку, а во втором договоре – проведение работ, связанных с определением статуса участка (его категории).

Документы были предоставлены Б. своевременно. По неизвестным Руководству ООО «ГеоГарант) причинам истец Б. отказался от услуг «ГеоГаранта» на проведение работ по оформлению права собственности на участок, которые указанная организация произвела бы в кратчайшие сроки.
Изложенные обстоятельства свидетельствуют о том, что Истец, будучи осведомленным о смерти Ш. и о наличии у него дочери, а также и при жизни последнего без уважительных причин в течение длительного времени сознательно не предъявлял требования об исполнении обязательств, возникающих из заключенного им предварительного договора ни к самому Ш., ни к – его дочери и наследнице (Ответчику) после его смерти, в связи с чем самой П. не было своевременно известно о каких-либо договорных обязательствах ее умершего отца с истцом Б.
Данные факты свидетельствуют о недобросовестном осуществлении Истцом своих гражданских прав (злоупотребление правом) согласно п. 1 Статьи 10 ГК РФ. При установлении факта злоупотребления правом согласно п. 2 Статьи 10 ГК РФ суд с учетом характера и последствий допущенного нарушения отказывает лицу в защите принадлежащего права полностью или частично, поскольку наследник (Ответчик) не должен отвечать за неблагоприятные последствия, наступившие вследствие недобросовестных действий со стороны Истца.

3. Требование о взыскании с Ответчика суммы задатка из расчета по курсу на дату предъявления иска также является неправомерным, так как согласно ФЗ «О валютном регулировании и валютном контроле» 2003 г. расчеты между резидентами на территории РФ могут производиться только в рублях. В противном случае, такие сделки являются недействительными и соответствующие требования Истца не подлежат судебной защите.
Кроме того, требуемую сумму в размере 20 000 долларов США ответчик П. не удерживала, ею не пользовалась, поэтому не может отвечать за непредвиденный рост обменного курса.
4.В п. 9.5 Предварительного договора № 1 от 23.06.2010 г. стороны указали, что «Срок действия настоящего договора являлся сроком для заключения основного договора и устанавливается до 31 декабря 2010 года.» Согласно п. 6 ст. 419 ГК «обязательства, предусмотренные предварительным договором, прекращаются, если до окончания срока, в который стороны должны заключить основной договор, он не будет заключен либо одна из сторон не направит другой стороне предложение заключить этот договор». Следовательно, обязательства сторон по Предварительному договору № 1 от 23 июня 2010 года прекратились 31 декабря 2010 г.

Соглашение о продления срока действия Договора № 1 от 23.06.2010 г. было подписано сторонами 18.08.2011 года, то есть через 8 месяцев после прекращения всех прав и обязанностей сторон по Предварительному договору № 1 от 23.06. 2010г. Договор может быть изменен по соглашению сторон, если иное не предусмотрено Гражданским кодексом РФ, другими законами или договором (п. 1 ст. 450 ГК РФ). При этом права и обязанности его сторон сохраняются в измененном виде (п. 1 ст. 453 ГК РФ). Следовательно, изменение договора возможно только в период его действия, когда права и обязанности сторон еще не прекращены. Таким образом, Соглашение о продлении срока действия предварительного договора, заключенное после его прекращения, не влечет за собой юридических последствий.

На основании вышеизложенного, сумма задатка, передача которой подтверждалась Распиской Ш. (Приложение № 1 к Предварительному договору №1), удерживалась без оснований с момента прекращения прав и обязательств по Предварительному договору купли-продажи, то есть с 31 декабря 2010 г. Согласно статье 196 ГК РФ общий срок исковой давности устанавливается в три года. Требования Истца в отношении возврата суммы задатка предъявлены 23 июня 2014 года, то есть с истечением срока давности.

Согласно п. 2 ст. 199 ГК РФ исковая давность применяется судом только по заявлению стороны в споре, сделанному до вынесения судом решения. Истечение срока исковой давности, о применении которой заявлено стороной в споре, является основанием к вынесению судом решения об отказе в иске.

На основании указанных возражений адвокат попросил суд:
1. Отказать Истцу в удовлетворении его исковых требований полностью.
2. Обязать Истца компенсировать расходы Ответчика на представительство его интересов в суде в размере, дополнительно обоснованном в судебном заседании.

Тушинский суд под председательством федерального судьи И. согласился с возражениями, в иске истца Б. отказал в полном объеме, постановил возместить ответчику П. судебные издержки и расходы на оплату услуг адвоката.
Решение суда вступило в законную силу.

 

Обращайтесь:

postheadericon Мирное разрешение жилищной проблемы между близкими родственниками

Следующее интересное дело “Мирное разрешение жилищной проблемы между близкими родственниками“.

Часто между родственниками возникают трения, конфликтные ситуации, которые в свою очередь, приводят даже к судебным разбирательствам.

Ниже будет рассказана история из моей адвокатской практики, в которой дочь, находясь в постоянном конфликте с матерью, просто не давала ей житья, которая также находилась с ней в одной трехкомнатной квартире…

Участие адвоката при ведении гражданских дел

Положительного исхода дела в пользу клиента можно добиться не только и не всегда путем принятия соответствующего судебного решения. Такой путь правилен, но, зачастую, тернист, длителен и дорогостоящ.

Мне представляется, что задача успешного адвоката сводится, прежде всего, к тому, чтобы в максимально короткие сроки и при минимальных потерях решить проблемы клиента, то есть создать такую ситуацию, при которой противоположная сторона в лице истца или ответчика по делу будет вынуждена пойти на мировое соглашение, выгодное клиенту.

Это и есть, так называемая, «фигура высшего пилотажа» адвокатской деятельности!

Приведу несколько примеров их из своей практики.

Ко мне за консультацией обратилась гражданка Б., которая пояснила, что
является собственником трехкомнатной квартиры. Данная квартира в свое время была оформлена в ее собственность на основании брачного договора с супругом, при разделе имущества в ходе развода. Совместно с ней проживает и зарегистрирована совершеннолетняя дочь, с которой у нее сложились крайне негативные отношения. Дочь попала под влияние богатого папы, – ее бывшего супруга, который «задаривает» ее подарками и всячески настраивает дочь против нее. Дочка провоцирует скандалы, оскорбляет ее. Были случаи применения к ней физического насилия со стороны дочери, в связи с чем ей неоднократно приходилось обращаться в полицию и за медицинской помощью. В этой связи она вынуждена уже длительное время проживать не в своей квартире, а в квартире, принадлежащей ее родителям, что совпадает с интересами бывшего мужа и, прежде всего, дочери, самостоятельно проживающей в чужой (ее-гр.Б.) квартире.

Дочь создала такие условия, при которых совместно проживать с ней Б. не может и не хочет. При этом выписываться, менять регистрацию, разменивать квартиру дочь категорически отказывается, поскольку такое положение ее «вполне устраивает».

После заключения соглашения, в ходе досудебной подготовки мною были истребованы из органов полиции и медицинских учреждений сведения, подтверждающие факты обращения гражданки Б. в эти органы.
Было составлено и направлено в Тушинский суд исковое заявление о прекращении права пользования жилым помещением дочери гр. Б. и снятии ее с регистрационного учета.

Целесообразно привести выдержки из него, поскольку они отражают суть спора и регламентируют его правовую позицию:

«… Мое обращение в суд с иском о прекращении дочерью права пользования принадлежащей мне квартирой и снятии ее с регистрационного учета вызвано тем, что моим родителям приходится уже год ютиться в 12-ти метровой комнате, поскольку я вынуждена проживать в другой комнате их квартиры, а ответчица все это время проживает одна в моей трехкомнатной квартире, общей площадью 89 кв. метров.

В связи с указанными обстоятельствами мои родители стали предъявлять ко мне обоснованные претензии по поводу проживания в их квартире.

Однако проживать совместно с ответчицей в своей квартире я боюсь, так как опасаюсь за свою жизнь и здоровье.
Я считаю, что не поставлю дочь на место до тех пор, пока в судебном порядке не добьюсь удовлетворения своих исковых требований о прекращении у неё права пользования моей квартирой.

Я также понимаю, что до принятия судебного решения в мою пользу все вызовы участкового оперуполномоченного в связи с неправомерным поведением дочери будут безрезультативными, поскольку в настоящее время ответчик обладает правом пользования указанной спорной квартирой, которым я сознательно наделила ее в тот период времени, когда она была несовершеннолетней и нуждалась в моей помощи.

В соответствии с ч. 4 ст.31 ЖК РФ в случае прекращения семейных отношений с собственником жилого помещения право пользования данным жилым помещением за бывшим членом семьи собственника этого жилого помещения не сохраняется, если иное не установлено соглашением между собственником и бывшим членом его семьи.

Моей дочери скоро исполнится 24 года, – она совершеннолетняя и трудоспособная, каких-либо алиментных обязательств в пользу нее я не исполняю и не должна исполнять, какого-либо соглашения по поводу права пользования принадлежащей мне квартирой между нами также нет, совместного хозяйства с ней мы не ведем.
Считаю, что моя дочь Б. утратила право быть членом моей семьи и фактически перестала им быть, то есть в настоящее время её следует рассматривать, как бывшего члена семьи собственника жилого помещения.

Согласно п. 4 ст. 60 Семейного кодекса РФ ребенок не имеет права собственности на имущество родителей, а родители не имеют права на имущество ребенка. Возможность проживания ребенка в квартире родителей, как и пользования иным имуществом родителей, обусловлена исключительно согласием родителей, поскольку Семейный Кодекс РФ не возлагает на родителей обязанность содержать совершеннолетних трудоспособных детей.

Своего согласия на проживание ответчицы в моей квартире я в настоящее время не даю, поскольку не считаю отныне свою дочь членом своей семьи.

Ответчик перестала не только поддерживать со мною какие-либо родственные отношения, но и находится со мною в постоянном конфликте.
Наши отношения с ней приобрели враждебный характер, а совместное проживание в одной квартире стало невозможным. По этой причине ответчика нельзя считать членом моей семьи.

В рамках Жилищного Кодекса РФ , которым необходимо в данных правоотношениях руководствоваться в первую очередь, к членам семьи собственника относятся проживающие совместно с ним супруг, дети и родители собственника (ч. 1 ст. 31 ЖК).

В ст. 1 Федерального закона от 24 октября 1997 г. № 134-ФЗ «О прожиточном минимуме в Российской Федерации» сказано, что семья — это лица, связанные родством и (или) свойством, совместно проживающие и ведущие совместное хозяйство.

Полагаю, что по смыслу данного положения и вообще по сложившейся за длительные годы судебной практике членами одной семьи признаются лица не только связанные родством и проживающие совместно, но и ведущие совместное хозяйство.
Под совместным хозяйством следует понимать общий бюджет, совместное питание, совместное пользование имуществом, находящимся в подсобных помещениях.
Если же член семьи собственника и собственник пользуются имуществом по принципу коммунальной квартиры, враждуют между собой, не ведут совместного хозяйства, то их нельзя считать и рассматривать в качестве членов одной с собственником семьи.

Как указывалось ранее, в части 1 ст. 31 ЖК РФ говорится о том, что член семьи собственника должен проживать совместно с собственником. Из этого следует, что, если собственник не проживает совместно с супругом, детьми и родителями, они подпадают под правила ч. 4 ст. 31 ЖК. Если наниматель только зарегистрирован по месту жительства в жилом помещении собственника, но фактически проживает по другому адресу, нет сомнений в факте отсутствия совместного проживания.
Однако, полагаю, что в то же время нельзя считать совместным проживанием, если лица, хотя и живут в одной квартире , между тем пользуются каждый своей комнатой отдельно друг от друга, враждует между собой, ведут раздельное хозяйство, а сама квартира используется ими в качестве коммунальной.

Юридические основания придерживаться другого мнения в законе и судебной практике на сегодняшний день отсутствуют.
Кроме того, считаю, что в случае отказа в удовлетворении моих исковых требований возникла бы ситуация, при которой мои интересы собственника жилого помещения были бы ущемлены в соотношении с интересами бывшего члена моей семьи – ответчика Б., поскольку индивидуальная квартира собственника превратилась бы в подобие коммунальной квартиры, что произошло в рассматриваемой ситуации.

Такое положение вступает в противоречие с гарантиями права собственности, содержащимися в Конституции РФ (ст. 35) и ГК РФ (ст. 209 и 288), что является недопустимым (см. комментарий к ЖК РФ под редакцией доктора юридических наук, профессора Городова О.А., издание третье, переработанное и дополненное, г. Москва, 2011 год, стр.89).
На основании изложенного, руководствуясь ч. 4 ст. 31 ЖК РФ, п. 4 ст. 60 СК РФ, –
П Р О Ш У: Прекратить право пользования принадлежащей мне трехкомнатной квартирой, расположенной по адресу:… за бывшим членом семьи собственника жилого помещения Б.., обязав соответствующие органы снять ее с регистрационного учёта.

Итоги суда

Итог: В ходе рассмотрения дела было заключено мировое соглашение, на основании которого Б. взяла на себя обязательства разменять спорную квартиру, а именно – продать и на вырученные от продажи деньги приобрести на свое имя две квартиры- двухкомнатную и однокомнатную , а дочь обязалась в эту квартиру вселиться.
.

Таким образом, спорный конфликт между матерью и дочерью был разрешен

В порядке комментария хочу пояснить, что до настоящего времени четкая правоприменительная судебная практика разрешении данной спорной ситуации отсутствует. Каждое дело разрешается и рассматривается индивидуально судьей с учетом всех доказательств в пользу той или иной стороны, А процесс, как известно, носит состязательный характер.

Предсказать заранее, каким будет судебное решение, практически, маловероятно. В любом случае данное решение, будь она сформулировано судьей, носило бы оценочный характер. Расчет мною был сделан именно на это.
Данное обстоятельство не позволило адвокатам противоположной стороны идти на известный риск, поэтому они вынуждены были пойти на мировое соглашение.

Не последнюю роль в достижении результата сыграли справки из правоохранительных и медицинских органов, представленные мною судье в качестве доказательств, подтверждающих позицию моей клиентки и дискредитирующих ее дочь.

С наилучшими пожеланиями, адвокат Шленов А.

postheadericon Невестка взяла 20000 долларов, вписалась в квартиру и пропала

В этой статье пойдет рассказ об интересном случае, когда невестка взяла 20000 долларов, вписалась в квартиру и пропала.

РАБОТА АДВОКАТА В СТАДИИ ИСПОЛНИТЕЛЬНОГО ПРОИЗВОДСТВА

Добиться судебного решения – еще не значит решить проблему по существу и окончательно, особенно, если речь идет о долговых обязательствах!

Бывают случаи, когда своевременное и успешное участие адвоката в стадии исполнения судебного решения ставит окончательную точку в решении самой существующей проблемы.

Ко мне за помощью обратился гр. К. со следующей проблемой: его бывшая невестка (жена сына) гр. Н., которую он к тому же «по глупости» еще и зарегистрировал в своей квартире, взяла у него в долг 20 тысяч долларов США. Срок возврата долга истек. До настоящего времени «невестка» долг не вернула, из квартиры съехала, не «выписавшись», скрывается.

После заключения соглашения с гр. К., я инициировал иск о возврате долга по договору займа в суд и в кратчайшие сроки добился принятия судебного решения о взыскании долга с причитающимися процентами. Решение вступило в законную силу, а исполнительные документы были направлены судебным приставам.

Казалось бы – проблема решена. Однако, через определенное время ко мне за помощью снова обратился тот же гр. К. с просьбой помочь ему решить проблемы возврата долга в стадии исполнения судебного решения. При этом К. пояснил, что приставы работать не хотят, исполнительное производство затягивают, ссылаясь на занятость, а само исполнительное производство «с мертвой точки» не сдвинулось.

Заключив соглашение, я отправился с доверенностью и ордером к судебным приставам, начав «знакомство» непосредственно с начальником отдела, а не с самим исполнителем. Беседа оказалась результативной, поскольку после ее окончания исполнитель не только выслушал меня по существу проблемы, но и прислушался к моим «рекомендациям», а также согласился работать в «тесном контакте».

В тот же день судебным приставом были составлены и направлены в соответствующие инстанции многочисленные запросы о местонахождении должника и наличии у нее предполагаемого имущества.

Довольно быстро я получил от судебного исполнителя информацию из ГИБДД о том, что за бывшей «невесткой» гр. К. – Н. числится в собственности новенький автомобиль «Лексус- RХ-350», на который по моему требованию судебный исполнитель тут же наложил арест и направил в ГИБДД для исполнения. Результат не заставил себя ждать.

Вскоре автомобиль был задержан на трассе и помещен под арест на штрафплощадку. По предварительной договоренности о постановке меня в известность в случае прихода к нему должника в образе гр. Н., пристав позвонил мне и известил, что гр. Н. пришла к нему, с связи с арестом авто, а также «порекомендовал» ей для окончательного решения проблемы незамедлительно связаться со мною.

В ходе встречи с гр. Н. была достигнута договоренность (письменная и заверенная нотариально) , в соответствии с которой она приняла на себя обязательства в течение двух недель вернуть долг и «выписаться» из квартиры моего клиента, а мы – снять арест со спорного автомобиля сразу же после выполнения ее обязательств.
Обязательства гр. Н. выполнила в полном объеме на неделю раньше оговоренного срока. Арест на авто был снят. Все остались довольны.

С наилучшими пожеланиями, адвокат Шленов А

postheadericon Уголовное дело по ст. 285 УК РФ

Уголовное дело по ст. 285 УК РФ

Прокуратурой г. Москвы было возбуждено уголовное дело в отношении нескольких сотрудников Федеральной Таможенной Службы России по признакам преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 285 УК РФ (злоупотребление должностными полномочиями, повлекшими тяжкие последствия).

5 фигурантов из числа подозреваемых, в том числе и мой подзащитный Б., были заключены под стражу. Им были предъявлены обвинения в совершении указанного тяжкого преступления, за которое УК РФ предусмотрено наказание до 10 лет лишения свободы.

Органами предварительного следствия указанные лица обвинялись в том, что они, вопреки интересам службы, за денежное вознаграждение путем изготовления подложных документов обеспечивали незаконное включение коммерческих организаций в перечень, предусмотренный приказом №727 ГТК России, регламентировавшим упрощенный порядок контроля таможенной стоимости для отдельных коммерческих организаций.

Поводом и основанием к возбуждению уголовного дела явились, якобы, видео материалы и контакты фигурантов с представителями различных коммерческих организаций посредством телефонной связи, полученные в ходе проведения так называемых «оперативно-розыскных мероприятий».

К моменту прибытия меня в отдел управления по расследованию преступлений в сфере экономики и должностных преступлений прокуратуры г. Москвы для представления следователю ордера и участия в допросе моего подзащитного допрос моего подзащитного Б. (как я узнал позже) уже длился несколько часов с участием так называемого «адвоката по назначению». Мне же было предложено начальником отдела «подождать», пока подзащитного «не привезут из следственного изолятора».
О длящемся произволе я узнал случайно, зайдя в кабинет следователя и увидев своего подзащитного, допрашиваемого с участием адвоката, навязанного следователем.

По моему настоянию допрос был незамедлительно прерван.
Ознакомившись с материалами дела в «части меня касающейся», побеседовав с подзащитным, я смог определить надлежащую оценку доказательственной базы по обвинению моего подзащитного и позицию по «развалу» этого обвинения.
Результатом этой оценки явились ходатайства непосредственно прокурору г. Москвы и руководству отдела управления.

Данные ходатайства о незамедлительном освобождении обвиняемого Б. из-под стражи, изменении ему меры пресечения на подписку о невыезде, а также о недопустимости отдельных доказательств, полученных с нарушением требований ст. 75 УПК РФ, были представлены указанным должностным лицам в ходе личных встреч с ними.

При этом в ходатайствах было обращено особое внимание на выявленные мною грубые нарушения следователем и начальником отдела процессуальных норм при проведении следственных действий с моим подзащитным.

Таким образом, оперативная и профессиональная реакция защиты на допущенные нарушения привела к тому, что в тот же день мой подзащитный Б. был освобожден из-под стражи и, как говорится, ушел домой без браслетов и своими ногами.
Кроме того, незамедлительно мною была сформирована адвокатская группа, которая стала целенаправленно работать по делу на его «развал». При этом адвокаты работали сплоченно, в тесном контакте, координируя свои действия перед проведением следственных мероприятий со своими подзащитными и после их проведения.

Профессиональная и скоординированная работа группы адвокатов, их активность, должное и незамедлительное реагирование на допущенные следствием нарушения позволили защите в течение двух месяцев освободить из-под стражи остальных фигурантов – «членов организованной преступной группировки», организатором и руководителем которой, по мнению следствия, являлся мой подзащитный.
Венцом работы по делу явилось постановление старшего следователя 1 отдела управления по расследованию преступлений в сфере экономики и должностных преступлений прокуратуры г. Москвы о прекращении уголовного дела в отношении Б., А., С., Р., С. за отсутствием в их действиях состава преступления с разъяснением права на реабилитацию и возмещение вреда, связанного с уголовным преследованием, в соответствии со ст. 134 УПК РФ.